Реликт (том 2) [Книги 4–6] - Василий Головачев

Как он и предполагал, центральный конфигуратор инка располагался в середине герметириума, в круглом помещении с тремя входами, охраняемыми витсами. Уничтожив все три плавающих «ската», чтобы не ждать выстрела в спину, Панкратов проник в помещение и остановился, узрев возле пульсирующей огнями колонны инка черную фигуру.

«Привет, эрм, — прозвучал равнодушно-ироничный пси-голос. — Надо признать, ты достаточно серьезный противник».

Вспыхнул дневной свет.

На Ставра смотрел К-мигрант Анатолий Шубин. Лицо его было неподвижно и ничего не выражало, но в глазах с тремя зрачками тлела угроза.

«Ты хорошо сопротивляешься на уровне „один на один“, — продолжал Шубин, — и мы примем это к сведению, чтобы не повторять ошибок. Но справишься ли ты с пси-массивом эгрегора, с атакой на уровне пси-ливня?»

И на голову Ставра упала гора эгрегорной пси-эмиссии…

Удар сконцентрированного пси-поля был страшен! Он смел остатки сознания, как ураган — перекати-поле, загнал душу Ставра за тридевять земель, в бездонную пропасть, лишив его воли и желания жить, остановил работу спинного мозга, ответственного за нормальное протекание физиологических реакций, превратил человека в засохшее дерево с голыми растопыренными ветвями, в соляной столб, в статую из хрупкого стекла, начинавшую осыпаться с тонким звоном… Одного только не смог задавить этот колоссальной мощи пси-импульс — зова цели! И этот зов начал заново формировать личность воина, выполняющего стандартную задачу выживания…

Процесс был долгим, он занял около трех десятых секунды, но еще раньше, в просвете между черными стенами чужого излучения, Ставру удалось на мгновение «всплыть» и выстрелить в свечу игрового инка. Дальнейшие события он помнил смутно, отрывками.

Кажется, он дрался с Шубиным и даже стрелял в него, потом сражался с отрядом охраны базы отдыха, уложив человек шесть, уничтожил витса и кайманоида и даже пытался захватить чужанина, оказавшегося галлюцинацией. Последнее, что он помнил, было связано с шумным появлением гигантской фигуры Железовского, ворвавшегося в герметириум с обоймой поддержки и погранпатруля. Но К-мигрант Шубин к этому моменту успел сбежать и уничтожить при этом весь объем памяти инка…

Лечили всех троих в том же бункере под Тибетом, где недавно лежал Левашов. Правда, слово «лечить» к процессу восстановления интраморфов не подходило, хотя кое-какие первоначальные процедуры, проведенные инком медицинского комбайна, помогли пострадавшим преодолеть шок и справиться с болью.

Ставр очнулся раньше женщин, несколько минут регулировал работу внутренних органов, пока не почувствовал себя лучше, и только потом глянул на соседние флайт-кровати, где лежали спасенные. И встретил затуманенный взгляд Виданы.

«Спасибо, эрм, — сказала она с какой-то отрешенностью, прислушиваясь к себе. — Говорят, тебе удалось вытащить нас с бабулей вовремя. Век себе не прощу! Как ты нас вычислил?»

«По запаху, — проворчал Ставр. — Духами „Русушарм“ пользуешься только ты».

«Мне это, кажется, кто-то уже говорил… неважно… Представляешь, я попалась, как девочка!»

«Ты-то ладно, — вмешалась в разговор, не открывая глаз, Боянова. — Но мне, старой дуре, следовало бы сообразить, в чем дело! Спасибо, Ставр, всю жизнь молиться буду!»

«Не за что». — Панкратов медленно встал, обнаружив, что лежит в чем мать родила. Не обращая внимания на веселый взгляд Виданы, нашел чистый уник в шкафу, оделся и, пожелав женщинам скорейшего выздоровления, вышел в соседнее помещение бункера, в его «гостиную», где вели беседу Левашов, Ратибор Берестов, Баренц и Аристарх Железовский.

Все четверо замолчали и принялись внимательно разглядывать разведчика, словно он сделал что-то предосудительное, так что Ставр даже почувствовал себя неловко.

«Извините, что нарушил ваш тэйбл-ток[96]», — сказал он.

— Садись, — гулко взломал тишину Железовский, послал по воздуху пузырь со стаканом тоника. — Выпей, это амброзифор. В состоянии рассказать, что там произошло?

Ставр сел рядом с Ратибором, в сфере чувств которого было гораздо больше теплых оттенков, чем у остальных, выпил тоник и коротко рассказал историю своего сражения с фантом-генератором.

На этот раз молчание длилось дольше. Первым его нарушил Берестов:

«Ты уверен, что встретил Шубина?»

Ставр некоторое время размышлял, восстанавливая в памяти подробности своего рейда. Утвердительно кивнул:

«Несомненно, это был он. По-моему, я дрался и с кайманоидом, но не уверен, что это не иллюзия».

Ратибор посмотрел на Железовского.

«Может быть, там был и кайманоид, — сказал тот, — но проверить невозможно. Шубин сел в „голем“ и ушел на орбиту, где его ждал драккар».

«В герметириуме находился „голем“?! — не поверил Ставр. — Почему же я его не почуял?»

«Потому что Ф-террористы тоже предпочитают использовать новейшую земную технику с А-зеркальным слоем. Вероятно, они хотели посадить Забаву с Виданой в „голем“ и перенести на свою базу, но не успели».

«Сами заигрались, что ли?»

«К-мигранты всегда недооценивали людей, к тому же они любят разного рода эффекты и длинные разговоры».

«Но почему Забава клюнула на их удочку?» — воскликнул Ставр.

«Как было не клюнуть, если мы совершенно четко увидели, что здесь попали в засаду Аристарх и Веселин! — ответила из-за стены Боянова».

«Это уровень-5, ребята, — добавил Железовский. — Понимаешь, о чем речь, контрразведчик? Ф-террористы использовали массированную поддержку эгрегора, с излучением которого наша защита не справляется. До сих пор не могу поверить, что ты уцелел!»

«Верь, чтобы понимать, — сказал Баренц, с недавнего времени потерявший свою энергичную деловитость. — Есть такой античный афоризм. Плохи наши дела, коллеги. Еще не разобрались окончательно со смертью Ги Делорма, а уже новая напасть — эгрегорное нападение, да еще вдали от ареала самого эгрегора».

«А что, известно, какой именно эгрегор был использован?» — спросил Левашов.

«Южномусанский, но с ядрами исламита и малайзийской группы».

«Значит, Шан-Эшталлан и Алсаддан?»

«Без сомнения».

«Ничего, — снова вмешалась Забава Боянова. — Вот оклемаемся с Даной и возьмемся за эту эгрегорную задачку. Если Ф-террористы смогли решить задачу управления эгрегорным полем, сможем и мы».

Баренц встал.

«Я пошел, меня ждет Велизар. Очень рад, что все кончилось благополучно. — Он пожал руку Ставру. — Молодец, эрм! Так держать. Мы на тебя надеемся».